Страна у развилки

Панельная дискуссия «Здоровое будущее экономики», состоявшаяся в рамках Гайдаровского форума, вызвала оживленный обмен мнениями между ее участниками по поводу причин разразившегося кризиса и путей выхода из него. Как обычно, ярким было выступление бывшего министра экономики, председателя правления Сбербанка РФ Германа ГРЕФА.

Отвечая на вопрос модератора дискуссии о развилках, перед которыми стоит сегодня наша страна, о причинах замедления роста экономики, Герман Греф выделил три ключевых триггера, которые привели к сегодняшней новой экономической ситуации.

– Во-первых, это собственно структурное замедление экономики, к которому мы шли последние полтора-два года, и это, наверное, ключевой пункт, который поддается воздействию со стороны правительства.

Второй пункт – это геополитическая ситуация вокруг России, украинская проблема и всё, что связано с отрицательным влиянием санкций.

И третье, доминирующее, – это ситуация с ценами на нефть, которую можно назвать шоком. В течение нескольких месяцев произошло обвальное падение цен более чем в два раза –  до 60 долл. за барр.

Учитывая себестоимость добычи, при цене в 45 долл. за барр. отсекается примерно половина мировой добычи, 50% «помещаются» в уровень себестоимости при такой цене на нефть.

США за последние годы за счет сланцевой нефти увеличили добычу более чем на 70%, Канада – более чем на 40%. Эти страны выдерживают уровень цены в районе 60 долл. за барр. Страны ОПЕК впервые вместо того, чтобы заниматься системным удержанием цены на нефть, системно ее опускают. То есть имеет место война производителей, и непонятно, до какого уровня цен она может довести. Цена в 45 долл. за барр. уже очень болезненна для целого ряда стран.  Вряд ли цена в 40 долл. за барр. продержится дольше, чем полгода-год. А вот уровень в 60–70 долл. может сохраняться в течение целого ряда лет.

Цена на нефть для нашего бюджета – это его выпадающие доходы в размере примерно 3,5–4 трлн руб. Это, конечно, приведет к необходимости сокращения расходов бюджета в какой-то его части. И здесь перед правительством возникают важные развилки.

Что можно сделать? Можно скорректировать расходы с учетом снизившихся доходов или оставить расходы неизменными. Их можно профинансировать за счет накопленных фондов. Сегодня Фонд национального благосостояния составляет около 80 млрд долл. Если тратить экономно, то при текущих ценах можно потратить всё примерно за 1,5–2 года.

Еще одна развилка – поднимать налоги, но в декабре было заявлено о том, что в течение трех лет налоговая система останется стабильной.

И, наконец, еще одна возможность (у экономистов всегда есть такой предательский «карманчик») – взвалить всё на ЦБ.  Вот ситуация, которая имеется с точки зрения оперативных мер правительства. По сочетаниям этих мер можно будет говорить о том, какая политика будет проводиться. 

Каковы наши возможности?  С точки зрения влияния на нефтяные цены, сделать можно очень мало. Можно только ожидать дна и дальнейшего поведения рынка. Но в текущей политике было бы ошибочно сидеть и ждать отскока цен обратно. Сейчас очень много желающих прогнозировать этот отскок и надеяться, что все будет опять хорошо. Хорошо не будет. Так хорошо, как было, точно не будет, и даже если цена отскочит до какого-то уровня, всё равно нужно очень серьезно заниматься нашими внутренними проблемами.

Структурное замедление экономики началось раньше, до Украины, до падения цен на нефть. Очевидно, что в этом году у России были очень низкие темпы роста вне зависимости от двух экзогенных факторов: геополитической ситуации и падения цен на нефть. Очевидно, что у нас существует проблема плохого инвестиционного климата, и как бы мы не констатировали продвижение в бизнесе, оно идет очень неравномерно, за счет отдельных действий по отдельным направлениям. И здесь очевидно нужен прорыв

 Прежде всего, это реформа госуправления и сектора госуслуг. Я не верю ни в какие другие реформы, если не будет сделана эта реформа. Мы много раз обсуждали тему эффективности государственной власти и тему эффективности бизнеса и государственного бизнеса. Если эта проблема будет решена, то дальше можно будет говорить о резком повышении качества институтов.

Если говорить о том, с каких институтов начинать, то, конечно, это судебная и правоохранительная реформа. Сегодня это становится очевидным для всех. Пока эта реформа не будет сделана – снижено давление на бизнес, повышена прозрачность прав собственности и прозрачность работы всех правоохранительных органов, – говорить об улучшении инвестиционного климата не приходится.

 Далее, это повышение диверсификации экономики и ее конкурентоспособности. И, безусловно, макроэкономическая стабильность, в основе которой лежит бюджетная и денежная политика.

Что касается санкций, то они редко когда давали результат, особенно в отношении крупных стран. Тем более в условиях санкций всегда идет консолидация общества и ещё большая поддержка того режима власти, против которой вводятся санкции. Санкции – это такое самоубаюкивание правительств, мол, они что-то делают. Теперь и ЕС и США могут сказать, что они что-то там делают. Санкции – это институт прошлого, и нужно находить дипломатические способы решать проблемы.

Какая политика в сложившихся обстоятельствах представляется более рациональной? Я считаю, что у нас нет альтернативы следующим вещам. Во-первых, было бы ошибкой сохранение текущих уровней расходов. Это мощнейший вызов для всей команды правительства. Минфин или Минэкономики одни ничего не решат. Нужна командная работа, выборные модели по сокращению бюджетных трат и резкому увеличению их эффективности.

Во-вторых, нужен радикальный поворот в экономической политике. Поворот, который приводит к сдвигу парадигмы, к слому сложившегося стереотипа, к резкому повышению доверия бизнеса к власти. Без такого доверия проводить какую-либо политику невозможно. И, наконец, то, о чем уже сказано, – реформа самой системы государственной власти, повышение эффективности системы управления, внедрение таких простых вещей, как управление результативностью, проектное управление, процессное управление, управление человеческими ресурсами и целый ряд вещей, которые в нашей практике вообще не приняты. Когда современные методы управления с успехом реализованы подавляющим большинством успешных стран, а у нас они не реализованы даже на 5%, мы не можем называться страной с эффективной системой управления. Это касается всего, в том числе крупных корпораций.

БиВ

У нас существует проблема плохого инвестиционного климата, и как бы мы ни констатировали продвижение в бизнесе, оно идет очень неравномерно, за счет отдельных действий по отдельным направлениям.

Главное – это реформа госуправления и сектора госуслуг. Я не верю ни в какие другие реформы, если не будет сделана эта реформа.

Пока не будет проведена реформа судебной и правоохранительной системы, говорить об улучшении инвестиционного климата не приходится.

В текущей политике было бы ошибочно сидеть и ждать отскока цен нефти обратно. Сейчас очень много желающих прогнозировать этот отскок и надеяться, что всё будет опять хорошо. Хорошо не будет. Так хорошо, как было, точно не будет. Нужно очень серьезно заниматься нашими внутренними проблемами.

Я боялся, что вся дискуссия сведется к тому, сколько потратить и за какой период времени. К сожалению, это самый плохой тип экономической политики, какой можно себе представить. Если мы обсуждаем только то, за какой период мы потратим фонды, то мы потратим их значительно быстрее, чем можем себе представить. И с печальными последствиями для экономики.

Любое управление – это целеполагание. Можно узнать: какая цель? Я задавал этот вопрос на прошлом форуме. Я прочитал все документы правительства и не увидел цели экономической политики на 2014 г. Сейчас еще более жесткая ситуация. Мы должны понять цели экономической политики на 2015 г.

Динамика цен на нефть (сорт Brent, долл./барр., на конец года)

* на 31 января.

Источник: World Bank.