Рождение стиля

Международная выставка современных декоративных и промышленных искусств в Париже в 1925 г. сделала попытку напомнить всему миру, что «французский вкус – это закон», и дала рождение новому направлению в искусстве – ар-деко.

Изящное решение

В истории Европы, и Франции в частности, 1920-е гг. были особенными, исполненными надеждой и жаждой жизни. Совсем недавно закончилась самая страшная война в истории человечества, которая, по мнению современников, наконец-то положила конец всем войнам.

Париж стал средоточием международной богемы – поэтов, художников, писателей, артистов. Слова «Монмартр» и «Монпарнас» стали нарицательными. Как писал Артур Чендлер в своей статье в журнале World's Fair, присутствие в Париже художественной элиты, особенно американской (Гертруда Стайн и ее кружок молодых гениев), давало французским интеллектуалам основание считать, что Франция вновь обрела свою цивилизационную миссию в мире, свое неоспоримое культурное лидерство.

Естественным поэтому, полагали некоторые, было снова провести роскошную международную выставку, которая бы утвердила позиции страны в качестве законодателя моды, вкуса и стиля.

Такой энтузиазм, однако, разделяли не все. Прошло всего 20 лет после фантастической, затмившей все остальные, Всемирной универсальной выставки 1900 г. в Париже (БиВ №2, 2012). Какой смысл повторять пройденное, тем более что каждая следующая выставка, такая сложилась традиция, должна быть грандиознее и богаче предыдущей. Выставка 1900 г., безусловно, была самой амбициозной в истории Франции, однако она оказалась убыточной, а посещаемость – куда ниже ожидавшейся. Так нужно ли снова организовывать универсальную выставку? С другой стороны, никак нельзя было допустить, чтобы флаг первенства в организации всемирных выставок перешел к Англии, Италии или США. Такого французы позволить не могли. Франция должна быть – и будет! – лидером в этой важной сфере.

Решение было найдено: отказаться от концепции универсализма (все предыдущие ЭКСПО охватывали практически все сферы человеческой деятельности) и сосредоточиться вокруг одной темы, а выставку вместо «универсальной» назвать «международной». Выбор темы был очевиден: «Французский вкус – это закон!», так говорил один из ее государственных деятелей. Надо было показать всему миру, что Франция вновь, как и во времена Людовика XIV, задает тон всему миру в вопросах стиля, формы и художественного вкуса, что именно она определяет пути развития современного искусства.

Сверхидеей мероприятия под названием Международная выставка современных декоративных и промышленных искусств (Exposition Internationale des Arts Décoratifs et Industriels Modernes) было не достижение всеобщего благоденствия для человечества, как на всех предыдущих универсальных выставках, а утверждение гегемонии Франции над эстетическими ценностями.

Решение об организации ЭКСПО было принято в 1921 г. Мэрия выделила 3 млн франков и 29 га территории на обоих берегах Сены, включая Большой дворец, Малый дворец, мост Александра III и Эспланаду Инвалидов.

Расположение было великолепным – впервые с 1855 г. выставку было решено разместить в самом сердце столицы. Однако, учитывая сложившийся архитектурный облик Парижа, это означало, что абсолютно все постройки будут временными. С другой стороны, учитывая это, архитекторы не ограничивали свою фантазию.

В общей сложности был построен 131 павильон. По берегам Сены были пришвартованы плавучие пароходы-рестораны, выставку сопровождали бесконечные гала-концерты, представления, работали ночные клубы, устраивались фестивали.

Мост Александра III, который соединял Правый и Левый берега Сены и служил основным входом на выставку (всего их было 13, и каждый был произведением искусства), был окружен венецианскими гондолами, а на самом мосту разместились 44 бутика, в которых продавали всякую всячину. По ночам выставка превращалась в невиданное по красоте море света.

Концепция выставки нашла понимание не у всех. Перспектива после изнурительной войны потратить немалые ресурсы и усилия на демонстрацию всего лишь предметов декоративного искусства многим странам показалась чересчур экстравагантной. США, Канада и остальные страны не приняли в ней участие. Германию по понятным причинам вообще не пригласили (однако немецкий стиль баухаус был представлен очень широко).

Франция во всем своем великолепии

Франция развернула свою экспозицию на Левом берегу – там, где находятся Латинский квартал, Военная школа и Эйфелева башня. На площади у Дома инвалидов построили «Посольство Франции», огромный павильон, который задал тон всей выставке. В его создании принимали участие лучшие французские архитекторы, художники и ремесленники. Каждое из его 25 помещений (или комнат) имело собственную тему. Там были комната «для мсье», «для мадам», музыкальный салон, помещения для официальных нужд и т.д. Все декоративные элементы и убранство были выдержаны строго в авангардном стиле.

На северо-востоке блистала огнями Эйфелева башня. Компания «Ситроен» оснастила ее 200 тыс. электрических лампочек, которые работали в 13 различных световых режимах и рекламировали автомобильную компанию.  

Если посетитель обращал свой взор к Сене, он не мог сдержать восхищение при виде хрустального фонтана, сооруженного знаменитым ювелиром и стеклянных дел мастером Рене Лаликом, видным представителем ар-нуво. 14-метровую башню из хрусталя обрамляли 140 фигур, и вся эта композиция, по которой струилась вода, играла на свету всеми цветами радуги.

На противоположном берегу в собственных павильонах демонстрировали свои экспонаты знаменитые парижские Большие магазины – «Галери Лафайет», «Прентан», «Бон Марше».

Отдельная экспозиция – целых три здания! – была отдана Эльзасу, особой гордости и радости французов. После 150-летнего отсутствия этот регион вновь вошел в состав Франции.

Советский десант

В октябре 1924 г. Советский Союз установил дипломатические отношения с Францией. Вскоре последовало приглашение принять участие в международной выставке в Париже. Приглашение было принято, а само событие расценивалось как важное политическое мероприятие. Ведь это было первое выступление страны на международной арене, где можно было наглядно продемонстрировать преимущества социалистического строя.

Советский павильон должен был быть спроектирован в духе современной архитектуры, а идеологически отражать идею СССР как рабоче-крестьянского трудового государства и как братского союза отдельных народностей. Лучшим по итогам конкурса был признан проект Константина Мельникова.

Павильон представлял собой легкую каркасную двухэтажную постройку из дерева с наружным остеклением. Прямоугольное здание перерезалось по диагонали ведущей на второй этаж открытой лестницей, над которой было сооружено оригинальное перекрытие в виде наклонных перекрещивающихся деревянных плит. Справа от лестницы была сооружена вышка-мачта, увенчанная серпом и молотом и буквами СССР.

Советский павильон стал одним из самых популярных на выставке. Ле Корьбюзье говорил, что это единственное сооружение на ЭКСПО, на которое стоило смотреть.

Помимо павильона Мельников разработал проекты небольших киосков – бутиков, торговавших фарфором, коврами, шалями, текстилем, марками, изделиями из кости, дерева и т.д.

Главным художником экспозиции был Александр Родченко. Он также стал автором знаменитого Рабочего клуба («Изба-читальня»).

В выставке приняли участие советские художники Юрий Анненков, Натан Альтман, Александра Экстер, Аристарх Лентулов, Петр Кончаловский – весь цвет русского авангарда. Многие из участников получили медали и дипломы выставки. Модельер Надежда Ламанова получила Гран-при «за костюм, основанный на народном творчестве», кинорежиссер Сергей Эйзенштейн – серебряную медаль за фильм «Стачка». Золотую медаль получили изделия вологодских кружевниц.

10 июня советский павильон был торжественно открыт при участии посла СССР во Франции Леонида Красина. По воспоминаниям А. Родченко, церемония открытия вылилась в стихийный митинг французских рабочих, которые встречали Красина возгласами «Да здравствуют Советы!» и «Интернационалом». Полиция попросила посла зайти в павильон и рассеяла толпу.

Как писали газеты, советский павильон и его экспозиция были единой мощной пропагандистской машиной.

После завершения выставки павильон СССР был снесен, но в 1926 г. восстановлен на новом месте. Здание было утрачено во время Второй мировой войны.

Национальные особенности

Наблюдательному гостю, который углубился в экспозицию на Правом берегу, где разместились иностранные павильоны, сразу становилось ясно, что национальные особенности и политическая повестка дня все-таки взяли верх над духом международной солидарности художников.

Если Британский павильон внешне еще как-то соответствовал стилю ар-деко, то изучение экспозиции показывало, что в самой Великобритании предпочитают вполне традиционную архитектуру.

Италия, где в 1922 г. к власти пришел Муссолини, пыталась в своей экспозиции выразить идею, что итальянский фашизм – это продолжение и возрождение великой Римской империи. По замечанию двух британских туристов, которое приводит Артур Чендлер, итальянский павильон – это «монументальный ужас безграмотного классицизма из мраморных колонн и позолоченного кирпича, который опозорил бы даже Калигулу».

Практически каждый из иностранных павильонов – за исключением советского и «Эспри нуво» Корбюзье – по своей форме и содержанию отрицал саму идею художественного интернационализма, заложенную в концепцию выставки, в пользу национальной идентичности.

Новый дух

Скандал – вот что нужно, чтобы привлечь внимание публики.

В 1925 г. таким «скандалистом» стал Ле Корбюзье со своим павильоном «Эспри нуво» («Новый дух»). Он задел чувства как публики, так и властей, а начатая им полемика по поводу современной архитектуры не стихает и по сей день.

Проблемы с выставочным комитетом возникли у Корбюзье с самого начала. Ему выделили самый плохой участок территории. Здесь он соорудил свой павильон, «новый дух» которого заключался в отрицании декоративных искусств как таковых и провозглашении новой архитектуры. Дом, показал он, должен быть просто «машиной для проживания».

Организаторы пришли в ужас, когда увидели созданную Корбюзье ячейку многоквартирного дома в натуральную величину – экспериментальную квартиру на двух уровнях. Ничего похожего на ар-деко не было здесь и в помине. Здесь доминировала только форма.

Но еще большее негодование вызвал альтернативный план Парижа «План Вуазен». Он предлагал радикальную реконструкцию столицы со сносом 240 га старой городской застройки и строительством нового делового центра на полностью расчищенной территории. В 18 одинаковых небоскребах по 50 этажей должны были жить люди, а все необходимые им сервисы размещались в строго горизонтальных структурах внизу. Такая атака на историю и особое лицо Парижа вызвало у французских архитекторов и выставочного комитета возмущение.

Еще на стадии строительства вокруг павильона было решено возвести шестиметровую стену, чтобы хоть как-то прикрыть это позорище от публики. Однако министр искусств Франции распорядился стену убрать. Международное жюри было в шоке, но за смелость решило дать проекту главную премию. Французская академия, возмущенная сносом стены, наложила вето на это решение. В результате Корбюзье получил ровно то, о чем мечтает каждый художник-авангардист: грандиозный скандал. Именно тогда и упрочилась его репутация главного архитектора современности.

Ирина СКИБИНСКАЯ

Целью международной выставки в Париже в 1925 г. было показать взаимопроникновение и гармонию искусства и промышленности.

На выставке были представлены произведения современного декоративного искусства, архитектуры, дизайна. Она дала имя течению ар-деко (как сокращение слов Arts Décoratifs в названии выставки).

Участие CCCР было одним из первых актов культурного обмена между двумя странами после установления дипломатических отношений в 1924 г. В советском павильоне было в общей сложности 6 тыс. экспонатов.

Большой дворец – наследие выставки 1900 г. –  был центром официальных церемоний, приемов и представлений, таких, например, как «Восточные ночи» с 2 тыс. участников.

Начало ХХ в. – время расцвета кубизма в живописи, стиля баухаус в архитектуре и колониальных мотивов в декоративном искусстве. Все эти течения были широко представлены на выставке. Все старое, отжившее и «безвкусное», по представлению авангардистов, было отвергнуто.

Президент Франции Гастон Думерг открыл международную выставку 30 апреля 1925 г. Она закрылась 30 октября. За время работы ее посетили 14 млн человек.