Дайджест

Узбекистан и Китай — друзья познаются в беде

«ЮрэйшаНэт», США

Депутаты парламента Узбекистана постоянно прерывали выступавшего перед ними с речью президента КНР Си Цзиньпина бурными аплодисментами стоя. Речь китайского лидера 22 июня была первым в истории выступлением иностранного лидера в Олий Мажлисе.

«Началась новая эра китайско-узбекского стратегического партнерства. Наши страны должны стоять плечом к плечу, чтобы воспользоваться новыми возможностями для сотрудничества»,— сказал он. Когда после него на трибуну вышел узбекский лидер Ислам Каримов — он говорил по-русски, чтобы его слова легче было перевести — его голос был наполнен теплотой и сердечностью.

«У нас есть поговорка: "Друг познается в беде". Китай оказался именно таким другом, протянувшим руку помощи в трудную минуту»,— заявил он. Каримов не уточнил, с какими проблемами Китай помог справиться, но эти проблемы хорошо известны большинству жителей Узбекистана. Несмотря на заверения правительства о переживаемом экономикой страны подъеме, многое указывает на то, что не все так безоблачно. По опубликованным недавно данным ЦБ России, переводы узбекских трудовых мигрантов из РФ в I квартале этого года обвалились до 256 млн долл. по сравнению с 910 млн долл. за тот же период 2014 г.

После обретения независимости Узбекистан старался держаться равноудаленно от всех иностранных партнеров из страха оказаться слишком зависимым от одного из них. Но в последние годы Ташкент стал сильно склоняться в сторону Пекина. В прошлом году Китай стал крупнейшим торговым партнером Узбекистана, — оборот между странами составил 3 млрд долл. — сместив с пьедестала Россию. Правда, в 2014 г. узбекско-китайский торговый оборот составлял 4,7 млрд долл., но учитывая затяжной экономический кризис в России, тенденция представляется очевидной.

После посещения парламента Си и Каримов приняли участие в церемонии запуска 19-километрового железнодорожного туннеля, связавшего густонаселенную Ферганскую долину с остальной частью Узбекистана. Данный туннель является наиболее протяженным во всей Центральной Азии, а также крупнейшим возглавляемым Китаем проектом в регионе. «Данный уникальный туннель станет важной частью международного железнодорожного транзитного коридора Китай— Центральная Азия— Европа»,— отметил Си.

Проект, обошедшийся в 455 млн долл., был осуществлен китайской компанией China Railway Tunnel Group. Туннель является частью 124-километровой ветки Ангрен— Пап, которая станет звеном железнодорожной сети, идущей через Киргизию в КНР.

Масштабность осуществляемых проектов отодвигает на второй план мелкие дрязги. Привлекательность Пекина для Ташкента в первую очередь связана с тем, что КНР предлагает инвестиции и ноу-хау, при этом не выдвигая никаких, или почти никаких, политических требований. «Наша дружба основана только на экономических проектах, и в рамках регионального объединения ШОС. Я бы назвал это осторожным партнерством. С одной стороны, есть желание торговать, с другой— в Узбекистане есть опасение относительно чрезмерного сближения с КНР», — сказал политолог Анвар Назиров.

Как и в других странах Центральной Азии, в Узбекистане Китай проводит политику «мягкой силы». В 2005 г. Китай открыл в Ташкенте первое местное отделение Института Конфуция — эквивалента Британского Совета и немецкого Гете-Института. Институт предоставляет гранты на обучение в КНР и пользуется популярностью среди узбекских студентов. Выпускники китайских вузов затем, как правило, устраиваются на работу в китайские компании, в связи с чем Узбекистан, как и соседние страны, испытывает нехватку китаеведов в научной среде. По причине более жесткого контроля властей над СМИ, чем в Киргизии и Казахстане, где имели место яркие вспышки антикитайских настроений, в Узбекистане настроения в обществе по отношению к КНР гораздо спокойнее.

По мнению одного из переводчиков китайского языка, работающего в компании, которая строит железную дорогу, китайские инвестиции создают рабочие места в Узбекистане, которые поровну разделяются между китайскими и местными работниками, что минимизирует недовольство населения.

«Из 1,5 тыс. строителей железной дороги половина— узбекские рабочие и специалисты. Китайцы устраивают наше правительство тем, что они в большинстве своем атеисты и, в отличие от турок, не занимаются пропагандой религиозных идей и течений. Китайцам здесь ничего, кроме бизнеса, не нужно», — сказал он. Китай наращивает присутствие в Узбекистане, в то время как Россия постепенно теряет свое влияние. На этом фоне Ташкент предпринимает шаги по привлечению других крупных международных партнеров.

В частности, 21 мая в республике совместно с Южной Кореей был запущен крупнейший в Центральной Азии газохимический комплекс на базе месторождения Сургиль. Комплекс стоимостью 4 млрд долл. будет ежегодно перерабатывать 4,5 млрд куб. м природного газа. Обращаясь к присутствовавшему на церемонии запуска премьер-министру Республики Корея Хван Ге Ану, его узбекский коллега Шавкат Мирзияев подчеркнул важность данного проекта для Узбекистана.

Наблюдатели отмечают, что Ташкенту необходимо будет сделать гораздо больше в этом направлении, чтобы сохранять баланс между иностранными партнерами. «Ташкент в равной степени будет относиться к Китаю, Южной Корее и другим странам пока существует политически безопасная диверсификация связей. Китай для Узбекистана — это, прежде всего, деньги и баланс интересов в ЦА», — считает проживающий в Москве узбекский историк Максим Матназаров.

Китай наращивает присутствие в Узбекистане, в то время как Россия постепенно теряет свое влияние. Как и в других странах Центральной Азии, Китай использует политику «мягкой силы», не занимаясь при этом пропагандой религиозных идей или своих ценностей.

Бегство из Литвы

«Делфи», Литва

По данным Департамента статистики, в первой половине 2016 г. из Литвы уехало 23 тыс. жителей — на 6,5% больше, чем за тот же период прошлого года. 28% всех эмигрантов — молодые люди в возрасте 19-26 лет, 24% — 27-34 лет. Информацию об их образовании Департамент статистики не собирает, однако уже вслух говорят о том, студентов каких специальностей сразу готовят к эмиграции. Одни из них — врачи. Еще несколько лет назад заместитель председателя парламентского Комитета по здравоохранению Антанас Матулас сказал, что 75% резидентов после окончания учебы планируют эмигрировать. «После попыток посчитать, кто и сколько зарабатывает, сколько работает, многие врачи выбрали работу за границей. Поэтому масштабы эмигрирующих огромны, выучить язык молодым людям несложно», — говорит он.

По словам Матуласа, врачи массово едут в Норвегию, Швецию, Германию, Англию и даже Бельгию.

С Литвой себя не связывают больше 70% специалистов литовских профтехучилищ, таковы данные исследования Литовской конфедерации работодателей. На первом месте в числе эмигрантов — сварщики. Эти специалисты в Литве практически не задерживаются, несмотря на немаленькие зарплаты. Среди выпускников вузов чаще всего уезжают химики, биофармацевты и специалисты в сфере ИТ.

Заместитель директора Центра наблюдения и анализа науки и образования Лаура Страчинскене обратила внимание на то, что за границей легко трудоустроиться не только ИТ-специалистам, но и, к примеру, юристам. «Образование выпускников литовских вузов пользуется спросом на зарубежных рынках. Особенно если речь идет об универсальных профессиях. Скажем, сфера ИТ. И базовые, и специальные знания найдут применение». По ее мнению, реально нет такой профессии, представитель которой не мог бы трудоустроиться в другой стране.

Масштабы эмиграции из Литвы приводят в ужас. За границу уезжают не только едва окончившие учебу выпускники, но и образованные молодые люди вместе с профессионалами.

Швеция отказывается от наличных

«Дагенс Нюхетер», Швеция

Шведы все реже используют наличные деньги. Только в этом году практически каждая пятая крона вышла из обращения, и эта тенденция уникальна. В мае 2016 г. из обращения были изъяты 6 млрд крон в виде наличных денег. Таким образом, он вошел в историю как месяц, когда шведская экономика лишилась наибольшего количества наличных за короткое время. Об этом свидетельствуют цифры, представленные Государственным банком Швеции по просьбе Dagens Nyheter. Наличных денег не просто становится меньше, они исчезают.

«Швеция уникальна. Почти во всех странах сейчас растет спрос на наличные, в Швеции — наоборот. Возможно, похожая тенденция есть лишь в Норвегии, — отмечает советник по вопросам оплаты Государственного банка Бьёрн Сегендорф. Я полагаю, пройдет лет пятнадцать, и наличными будут оплачиваться всего несколько процентов от всего объема продаж. Тогда мы, в сущности, превратимся в безналичное общество».

Согласно нынешней тенденции, люди все чаще платят за покупки картой, в том числе и потому, что многим небольшим предприятиям проще принимать карты. Мобильные платежные системы, такие как Swish, ускоряют процесс, поскольку позволяют проводить цифровые транзакции между физическими лицами. Но не все отказываются от наличных с одинаковой скоростью, уточняет Бьёрн Сегендорф: «Техническое развитие — это одно, а способы, которые мы предпочитаем, — совсем другое, это дело привычки. Каждый делает то, к чему привык. Вот почему пожилые люди более склонны пользоваться наличными деньгами, чем молодежь».

В качестве аргументов в пользу уменьшения использования наличных называют безопасность магазинов, а также связь наличных с теневой экономикой. Но, например, Государственная организация пенсионеров выступает за сохранение наличных и даже собирает подписи, чтобы не дать банкам отказаться от монет и купюр. «Пока перемены остаются вопросом личного выбора, они, в принципе, позитивны. Система становится быстрее, безопаснее и, вероятно, дешевле. Но никакие преобразования не проходят безболезненно. Требуется модернизация на предприятиях и в домашнем хозяйстве», — говорит Бьёрн Сегендорф.

Многие магазины уже не принимают наличные. Сегодня 80% покупок оплачиваются картами. В отдельных отраслях процент еще выше, так что в стране растет интерес к полностью безналичной системе.

Замена старых купюр повлияла на развитие торговли. По мере того как купюры исчезают, продавцам и покупателям приходится менять отношение к наличным деньгам. «Многие магазины добавляют одну или несколько быстрых касс для оплаты картой»,— объясняет Бенгт Нилервалль. Вместе с тем, эксперт подчеркивает, что со стороны продавца умно предлагать альтернативу, ведь часть клиентов не хотят или не могут пользоваться платежными картами. Магазины, отказавшиеся от наличных, редко получают негативные отзывы. Но иногда это случается. «Я знаю несколько пиццерий, которые сначала сделали этот шаг, но были вынуждены вернуться к старой системе, потому что клиенты требовали возможность платить наличными», — рассказывает Нилервалль.

Бьёрн Сегендорф из Государственного банка уверен, что в будущем скорость вывода наличных из обращения возрастет. «Когда роль наличных в финансовом обороте предприятия становится невелика, возникает вопрос, выгодно ли иметь с ними дело. Уже сейчас мы наблюдаем этот процесс, и настанет момент, когда он начнет ускоряться».

В Швеции все реже пользуются наличными деньгами. Некоторые магазины полностью отказались от приема наличных. В стране растет интерес к полностью безналичной системе финансовых расчетов.

Россия — шанс для нефтяной отрасли Норвегии

«Эн-Эр-Ка», Норвегия

Маленькое предприятие Barel в Киркенесе зарабатывает хорошие деньги на своем производстве в России и находит очень странным, что переживающая кризис нефтяная отрасль в Норвегии не видит для себя возможностей в этой стране.

В 15 милях к востоку от Киркенеса (1 норвежская миля = 10 км — прим. ред.) русские планируют инвестировать миллиарды долларов в новые газовые проекты. Гейр Турбьёрнсен из компании Barel считает, что норвежским фирмам важно не упустить момент. «На западе Норвегии (центр добычи нефти и газа — прим. ред.) 35 тыс. человек лишились работы, почему бы не обучить инженеров-нефтяников нескольким русским словам и не дать им возможность перебраться сюда?» — спрашивает он.

В будущем в российской части Арктики планируется осуществить несколько крупных газовых проектов, и Турбьёрнсен считает, что для норвежского бизнеса вполне естественно присмотреться к возможностям, открывающимся на востоке. «Мне кажется странным, что в ситуации, когда существуют такие грандиозные проекты, на которые не распространяются санкции, никто ими не интересуется».

В 2014 г. норвежские компании, занимающиеся нефтяными технологиями, заработали за рубежом больше 200 млрд крон. Директор регионального отделения Союза предпринимателей Норвегии в губернии Ругаланд Свейн Улав Симонсен считает, что это только малая часть возможной прибыли. «Это общая проблема, мы сделали слишком мало в плане международного сотрудничества, учитывая имеющийся у нас потенциал», — говорит Симонсен, который полагает, что многим в Норвегии Россия кажется совершенно чужой. Атле Берге из компании Olen Betong c успехом работает в Мурманске. По его мнению, действительно жаль, что слишком мало компаний видят для себя возможности в России. И вину за это он возлагает на норвежскую политику. «Официальная норвежская позиция настолько негативна, что она просто отпугивает всех и каждого», — говорит Берге. Он считает, что именно это — важнейшая причина того, что так мало фирм делают ставку на сотрудничество с Россией, хотя есть и другие причины.

«Если бы со стороны норвежского государства поддержки было больше, вполне возможно, что мы думали бы иначе. Но на собственном опыте мы знаем, что гораздо проще было получить помощь в Абердине и США»,— согласен с этим мнением Симонсен. Он считает вполне естественным, что норвежские власти должны помочь в налаживании сотрудничества с Россией.

В письме в адрес NRK Министерство иностранных дел пишет, что отношения между Норвегией и Россией развиваются успешно. Советник по связям с общественностью Рюне Бьостад пишет также, что запретительные меры необходимы в качестве реакции на нарушение Россией основополагающих международных норм. «Меры носят целенаправленный и ограниченный характер и не направлены против экономического сотрудничества с Россией в целом. Самый большой урон экономическому сотрудничеству между двумя странами наносит российское эмбарго на поставки норвежской рыбы и морепродуктов», — подчеркивает Бьостад.

Представители нефтяной отрасли Норвегии считают, что сотрудничество с Россией в этой сфере должно развиваться, и сетуют, что не видят поддержки со стороны своего правительства.

Китай в Центральной Азии— всерьез и надолго

«ЮрэйшаНэт», США

Китай объявил о своем намерении стать крупным игроком в регионе в сентябре 2013 г., когда председатель КНР Си Цзиньпин во время речи в Астане представил инициативу «Один пояс и один путь» — самый крупный внешнеполитический проект его администрации. Однако, несмотря на наличие этой программы, остается неясным, есть ли у Китая четкий план относительно Центральной Азии. Роль Пекина в регионе продолжает расти, но стройной стратегии по использованию новоприобретенного влияния не просматривается.

Разговоры о расширении влияния Китая в регионе не новы. В Центральной Азии наблюдается множество признаков растущей роли Поднебесной. Местные рынки полны китайских товаров, инфраструктура строится в основном китайскими фирмами на китайские ссуды, а за визитами высокопоставленных лиц следуют объявления о крупных сделках. Кроме того, КНР играет все более важную роль в сфере безопасности. Тем не менее Китай ведет себя в регионе осторожно, или даже нерешительно, и продолжает заявлять о первостепенной роли России в Центральной Азии. Также Пекин старается не ввязываться в местные экономические и политические неурядицы.

Последним примером подобных неурядиц стали протесты в Казахстане, граждане которого начали выражать раздражение по поводу решения правительства внести изменения в законодательство, позволяющие сдавать землю в аренду иностранцам на более длительный срок. Недовольство людей объясняется в первую очередь беспокойством тем, что китайские фирмы могут воспользоваться новым законодательством, чтобы арендовать все более крупные наделы казахстанской земли.

Кроме того Китай иногда оказывается в центре внимания во время коррупционных скандалов. Смещенный недавно премьер-министр Кыргызстана Темир Сариев покинул свой пост на фоне обвинений во взяточничестве в рамках контракта на строительство дорог, присужденного китайской компании Longhai. Схожие подозрения высказываются и в других странах, правда, конкретных подробностей обычно не озвучивают.

В дополнение КНР столкнулась в регионе с проблемой безопасности. Мелкие преступники досаждают китайским предпринимателям, считая их простаками и легкой добычей.

Крупной проблемой для Китая является сложившееся о нем мнение. В частности, эксперты и чиновники в Центральной Азии подозревают, что за инвестициями КНР кроются некие тайные цели, что регион интересует Китай только в качестве источника природных ресурсов или транзитной территории, через которую можно добраться до более выгодных рынков.

Зная о подобной имиджевой проблеме, Китай постарался ее решить. Во время майского визита в Киргизию министр иностранных дел КНР Ван И провел переговоры со своим киргизским коллегой о возможном переносе китайских заводов в эту республику. Кроме того, телекоммуникационные компании Huawei и ZTE открыли сборочные производства в Узбекистане, а фирма Xuzhou Construction Machinery Group (XCMG) намерена сделать то же самое в рамках масштабного строительства, развернувшегося под эгидой инициативы «Один пояс и один путь». В Казахстане власти не теряют надежду, что особые экономические зоны превратятся из транзитных пунктов для китайских товаров в крупные производственные центры.

К тому же центрально-азиатские правительства беспокоит их растущая зависимость от китайского рынка и резкий обвал российской экономики.

Основным двигателем Китая в Центральной Азии остается инициатива «Один пояс и один путь». Подчеркивая, насколько серьезным приоритетом данная программа является для Пекина, министр иностранных дел КНР Ван И во время недавнего визита в Бишкек заявил, что Китай хочет видеть ШОС в качестве платформы для ускорения стыковки проекта «Экономический пояс Шелкового пути» с Евразийским экономическим союзом. «Экономический пояс Шелкового пути» — локальная часть инициативы «Один пояс и один путь» — является всеобъемлющей концепцией, включающей в себя расширение связей, региональное развитие и инвестиции.

Данный факт потенциально несет для Центральной Азии как плюсы, так и минусы. Учитывая важность инициатив «Экономический пояс Шелкового пути» и «Один пояс и один путь» лично для Си Цзиньпина, регион может и впредь рассчитывать на внимание со стороны КНР. Но остается неясным, сможет ли Центральная Азия воспользоваться этим шансом и получить от сотрудничества нечто большее, чем просто транзитные пошлины. Ясно, что Китай считает, что у него есть право голоса, и иногда желает им воспользоваться — как в случае с гневной вспышкой китайского посла в Казахстане по поводу сложностей при получении виз гражданами КНР. Но пока не вполне понятно, какими Китай видит отношения с регионом в долгосрочной перспективе.

Открытым вопросом для правительств стран Центральной Азии является то, в какой степени они смогут оказывать влияние на Пекин для максимизации своих выгод от сотрудничества. Они также хотели бы, чтобы Китай принимал более активное участие в решении вопросов региональной безопасности. Учитывая, что регион является первой остановкой на «Экономическом поясе Шелкового пути», являющемся идеологическим приоритетом Пекина, Центральная Азия, несомненно, будет и впредь фигурировать во внешнеполитической деятельности КНР. Но какими будут долгосрочные плоды данного сотрудничества, покажет время.

Рост роли Китая в Центральной Азии является одной из наиболее масштабных тенденций в региональной геополитике в новом тысячелетии. Тем не менее Китай ведет себя в регионе осторожно и старается не ввязываться в местные экономические и политические неурядицы.

Молодым американцам капитализм не по душе

«Слейт», Франция

Она не застала золотого века США, когда росли ее родители. 11 сентября 2001 г. ей было 5 лет. И для нее капитализм — синоним финансового кризиса и долга. На самом деле этой девушки не существует. Она стала плодом воображения антрополога и журналистки Сары Кендзиор. Она описала этого персонажа в вышедшей в Foreign Policy статье под названием «Почему молодые американцы разочаровываются в капитализме».

Этот материал последовал за обнародованным в апреле исследованием Гарвардского университета: выяснилось, что 51% людей в возрасте от 18 до 29 лет против капиталистической модели, тогда как 42% поддерживают ее. 33% заявляют о склонности к социализму.

«Неприятие у молодых поколений вызывает то, как именно капитализм сейчас применяется на практике», — считает Джон Делла Вольпе, руководитель проводившей опрос группы специалистов. Обещания Обамы не были выполнены. Кроме того, реалии крайне неустойчивого рынка труда прикрываются низкой безработицей (4,7%, что соответствует уровню 2006 –2007 гг.). Многим людям приходится довольствоваться краткосрочными договорами, сдельной и минимальной зарплатой. О самореализации или планах на будущее речи не идет. Выживание стало новой американской мечтой. Надежды на фоне движения «Захвати Уолл-стрит» и недавних демонстраций «Борись за 15 долл.» (базовая минимальная почасовая оплата) пошли прахом. Конкретных и радикальных реформ было слишком мало.

В целом, американских ученых интересует то, какой смысл молодежь вкладывает в понятия «капитализм» и «социализм». «Слово “капитализм” означает уже не то, что раньше, — объясняет преподаватель Гарварда Зак Ластбэйдер в The Washington Post. — Для тех, кто рос во время холодной войны, капитализм означал свободу по сравнению с Советским Союзом и тоталитарными режимами. Для молодых поколений он скорее символизирует финансовый кризис, с которым все еще не удается справиться мировой экономике». «Условия труда стали настолько тяжелыми, а погоня за классической стабильностью настолько невыносимой, что даже скромные желания (зарплата, которой бы хватило на все счета, возможность купить дом или пойти учиться, не влезая в огромные долги) стали роскошью, недостижимой мечтой».

Однако рисовать черно-белую картину тоже не стоит. 47% опрошенных считают, что еда и крыша над головой входят в число того, что правительство должно предоставить нуждающимся. Но это вовсе не обязательно делает их социалистами. Просто гражданами, которые стремятся реабилитировать принцип равенства в «стране свободы».

Для молодого поколения американцев понятие «капитализм» все больше символизирует финансовый кризис, с которым все еще не удается справиться мировой экономике.

Реванш российского сельского хозяйства

«Эко», Франция

«Если французский сыр из-за санкций ввозить в Россию нельзя, то нужно привезти сюда самих сыроделов!» Запустивший производство в Данковском районе Липецкой области предприниматель Владимир Борев с гордостью демонстрирует свой козий сыр. Эту ферму он создал в сотрудничестве с французскими сыроделами. Этим летом он собирается перейти от экспериментального производства к массовому: 15 сотрудников плюс 4 тыс. литров молока в день. «Это равно средней сыродельне во Франции! — не скрывает энтузиазма Николя Фен, который приехал из Тарн-и-Гаронны, чтобы передать азы своего мастерства. — Неподалеку от меня есть шесть сыроделов. А по всей огромной России их почти нет. Потенциал — просто огромный!»

Этот проект прекрасно вписывается в планы Кремля, который твердит об «импортозамещении» с самого введения эмбарго в августе 2014 г. Цель предельно ясна: национальный агропром должен достаточно укрепиться, чтобы западным предприятиям затем было непросто вернуть утерянные доли рынка. Отсюда и множество льготных займов, компенсации расходов на строительство, субсидии на покупку оборудования и прочая государственная помощь. Кремль смотрит в будущее: он готов выделить 30 млрд евро на поддержку 2,5 тыс. проектов для развития отрасли.

Последние два года сельское хозяйство стабильно растет. На него все еще приходится менее 4% ВВП, и поэтому эффект на национальном уровне почти не ощущается. Но если обвал цен на нефть и западные санкции погрузили в кризис целые отрасли российской промышленности, то деревни переживают подъем. В Данковском районе растут гигантские тепличные комплексы: под жаркими лучами солнца они будут производить 25 тыс. т помидоров и огурцов в год. Компания «Черкизово» модернизировала местные скотобойни, увеличив их пропускную способность с 800 до 3 тыс. голов в день.

Два старых совхоза обретают новую жизнь благодаря щедрой государственной помощи, а также появлению новых инвесторов. «Нам долгое время не хватало долгосрочных планов, — полагает Людмила Жданова из компании "Агроном-сад". — Поэтому после краха советской плановой экономики многие сады оказались в запустении, а россиянам пришлось импортировать фрукты. Это неправильно! И ситуация постепенно меняется». После недавней смены собственника предприятие, которому принадлежат огромные яблоневые сады в Данковском районе, вступило в период интенсивного производства: лучшая подготовка земли, тесные посадки, эффективный полив, современные методы сбора… Четверть инвестиций покрывается государственной помощью. Прочие субсидии пойдут на приобретение упаковочного оборудования и холодильных камер. В результате к 2020 г. «Агроном-сад» намеревается удвоить объемы производства до 40 тыс. т в год. И уже сейчас начал поставки гипермаркетам «Ашан».

Россия намеревается сделать с яблоками то же самое, что ей удалось добиться с курицей еще до эмбарго: удовлетворить собственное потребление. «Сегодня движущая сила подъема агропрома — это, прежде всего, падение курса рубля в результате обвала цен на нефть. Россия больше не может позволить себе импортировать столько, сколько раньше, если евро теперь стоит вдвое дороже», — напоминает Брюно Мармэ, еще один убежденный в российском потенциале француз. Сейчас он занимается реорганизацией компании «Агроном-сад», где его назначили директором по операционной деятельности. Европейские технологии встречаются повсюду в Данковском районе, как в теплицах, так и на бойнях.

Некоторые осознали, что раз падение курса рубля сделало российские активы более привлекательными для инвестиций в евро, нужно ухватиться за эту возможность и начать работу в стране. Тем более что это облегчает доступ к рынкам, которые получают государственную помощь: власти субсидируют в первую очередь тех, кто покупает «отечественное». «Но тут нужно уметь выбрать: иногда лучше начать все с нуля, пусть даже найти место своей мечты бывает непросто», — говорит француз, который работает в сфере сельскохозяйственной техники. Кроме того, как и в промышленности, деловой климат может стать проблемой. «Мы хотим инвестировать, но кто даст нам гарантию, что профинансированное и построенное нами не будет захвачено нашим российским партнером при помощи коррумпированных полицейских и судей?» — задается вопросом другой француз, готовый открыть совместное сырное производство.

Касаются тревоги и макроэкономики. Дело в том, что у эмбарго есть и сопутствующие последствия. Прекращение европейского импорта сократило предложение, в связи с чем цены в магазинах поднялись куда выше, чем на официальные 12%. Инфляции способствовала и спекуляция со стороны некоторых российских производителей, которые довели свои цены до уровня импорта. Европейские производители в свою очередь нашли обходные пути через Белоруссию, Сербию и другие не затронутые эмбарго страны. Польские яблоки по-прежнему лежат на российских прилавках, пусть уже и под другими ярлыками. От 10 до 20% импорта европейской молочной продукции сохранились. Но цены стали куда выше, чем раньше.

Наконец, нынешний подъем агропрома происходит в парадоксальной ситуации: национальное производство растет, а потребление падает из-за рецессии. «Это подрывает прибыли в рублях тех, кто инвестирует евро и доллары в иностранное оборудование и ноу-хау, — отмечает исполнительный директор аналитического центра "СовЭкон" Андрей Сизов. — Эффективен ли их бизнес-план в долгосрочной перспективе?»

Крупные инвесторы ориентируются в своих планах на перспективу снятия эмбарго. Но что уготовано тем, кто поменьше? В тот день, когда российское эмбарго будет снято, а рубль вновь начнет расти вместе с нефтью, их может накрыть волна импортной европейской продукции, которая зачастую бывает дешевле российской. Уверенности в устойчивости государственной помощи тоже нет. Таким образом, многие в России заинтересованы в сохранении эмбарго…

После обвала цен на нефть Россия цепляется за спасательный круг: сельское хозяйство. С помощью субсидий правительство пытается оживить отрасль, чтобы скомпенсировать тем самым эмбарго на европейские продукты.

Секреты времен холодной войны: не пустить Советы к нефти

«Политико», США

Прохладным летним днем в 1951 г. сотрудник ЦРУ рассказал в Лондоне троим британским руководителям нефтяных компаний о совершенно секретном плане правительства США. Его цель состояла в разрушении нефтедобывающей отрасли на Ближнем Востоке, если в этот регион вторгнется Советский Союз. Нефтяные скважины планировалось закупорить, оборудование и запасы топлива уничтожить, нефтеперерабатывающие заводы и трубопроводы вывести из строя. То есть сделать все, чтобы СССР не наложил свою лапу на ценные нефтяные ресурсы. В ЦРУ этот план назвали «политикой воспрещения доступа». Такой план был неосуществим без содействия британских и американских компаний, которые контролировали нефтяную промышленность Ближнего Востока. Именно поэтому сотрудник ЦРУ Джордж Прассинг оказался в тот день в Лондоне в Министерстве топлива и энергетики. Выступая перед британскими представителями компаний Iraq Petroleum, Kuwait Oil и Bahrain Oil, Прассинг рассказал, как их добывающие и производственные мощности в этих странах должны по сути дела превратиться в военизированные формирования, хорошо подготовленные и готовые осуществить план ЦРУ в случае советского вторжения. Он попросил их о помощи, и они дали согласие на сотрудничество. Он также подчеркнул необходимость соблюдения мер безопасности, в том числе неразглашения этого плана ближневосточным странам, на которые он распространялся. «Безопасность сегодня важнее, чем успех любой операции», — заявил Прассинг.

Политика воспрещения ЦРУ — это только фрагмент из истории холодной войны, которая начала, наконец, выдавать свои тайны. В 1996 г. достоянием гласности стало краткое описание данного плана — после того, как президентская библиотека им. Трумэна рассекретила его. Такое нарушение секретности в Национальных архивах посчитали самым серьезным за всю историю. А с годами появились некоторые дополнительные детали. Но недавно в Национальных архивах Британии были обнаружены кипы документов, которые вкупе с рассекреченными на сегодня важными американскими бумагами создают более полную разоблачительную картину. Эта история публикуется впервые.

Оказывается, политика воспрещения доступа, которую считали отмененной во время президентства Эйзенхауэра, существовала гораздо дольше, перейдя по наследству администрации Кеннеди. А обнаруженные недавно британские документы показывают, что Соединенное Королевство было готово применить ядерное оружие, лишь бы не дать Советскому Союзу доступ к ближневосточной нефти. Документы также показывают, что ЦРУ в этом деле играло намного более существенную роль, чем считалось прежде. Всегда было известно, что к данной работе причастны Госдепартамент и Совет национальной безопасности, однако именно ЦРУ стало движущей силой этого плана.

Экспортная война бьет по бизнесу

«Стампа», Италия

Миллиард евро новых контрактов, которые Маттео Ренци привез из Санкт-Петербурга (после участия в ПМЭФ – ред.), — ничтожная сумма по сравнению с «дырой», образовавшейся в ходе санкционной войны, начавшейся в 2014 г. между ЕС и Россией.

Взаимные санкции в сочетании с экономическим кризисом и обрушением цен на топливо в России вызвали «идеальный шторм», в результате которого сильно пострадало итальянское производство. В прошлом году наш экспорт в Москву буквально обрушился (упал на 34%): с 10,7 млрд евро в 2013 г. до 7,1 млрд в 2015 г.

Премьер-министр Италии продолжает надеяться на преодоление санкций, между тем Брюссель продлевает санкции, и Италия не слишком протестует. Мы тоже проголосовали в поддержку, попросив только одного: чтобы решение принималось не автоматически, а сопровождалось политическими дебатами, чтобы определить дальнейшие возможные действия Москвы.

После вступления в силу эмбарго итальянская экономика потеряла 3,6 млрд евро.

А тем временем наш бизнес зализывает свои раны: машиностроительная отрасль, на которую приходилось 34% всего нашего экспорта в Россию, в 2015 г. потеряла 648 млн евро; швейное производство — 539 млн (минус 31%); автотранспорт — 399 млн (минус 60%); обувной сектор — 369 млн; мебельный — 230. Сельскохозяйственная отрасль, составляющая едва 5% всего экспорта, в свою очередь потеряла 34%. Это, по оценкам, 600 млн.

На территориальном уровне, по оценкам Ассоциации розничной торговли и малого бизнеса, больше всего пострадали три северных региона: Ломбардия (минус 1,18 млрд евро), Эмилия-Романья (минус 771 млн) и Венето (минус 688 млн).

Действительно, значительные потери. По оценкам Венского института международных экономических исследований, санкции уже стоили нашему ВВП 0,1% (и 80 тыс. рабочих мест), в среднесрочной перспективе мы можем потерять еще 0,44% ВВП (7 млрд евро) и 215 тыс. рабочих мест при показателе в 100 млрд евро (2,2 млн мест) в Европе в целом.

Ближайшие перспективы предстают далеко не в розовом цвете, однако к 2019 г. ситуация должна стабилизироваться.

В первые три месяца 2016 г. все сектора экономики продемонстрировали спад экспорта: в частности, в секторе машиностроения наблюдалось снижение на 37% по сравнению с 2015 г., а в мебельном — еще на 25%. Только в секторе автомобилестроения после обрушения в 2015 г. был зафиксирован подъем. При выручке с продаж, достигшей едва 1,4 млрд евро, по оценке акционерного общества SACE, занимающегося экспортом и рассчитывающего в первую очередь именно на российский рынок, «первые три месяца были не слишком обнадеживающими». Таким образом, ожидается, что экспорт в Россию продолжит свое падение, но оно будет уже не столь резким (минус 8,3%) по сравнению с обрушением прошлого года. Следовательно, тенденция должна будет поменять направление и достигнуть 6,8 млрд в 2019 г. Слабое утешение, учитывая, как утверждает союз предпринимателей Confartigianato, что мы вернемся к показателям десятилетней давности. То есть к 2009 г.

Санкции ЕС против России и ответное российское эмбарго привели к резкому падению итальянского экспорта в РФ. Пока тенденция остается негативной. Лишь в 2019 г. предприниматели рассчитывают вернуться хотя бы на уровень 2009 г.