Глобализация по-китайски

Ряд событий в мировой экономике и политике дает основание полагать, что 2017 г. станет поворотным пунктом в мировом интеграционном процессе. Вместо продвижения на новый этап экономического сближения объявляется остановка. Заминкой на этом пути может воспользоваться Китай, выстраивающий собственную интеграционную стратегию.

Выход США из Транстихоокеанского партнерства (ТТП) и прекращение усилий по созданию Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства с ЕС, пресловутый брексит в Великобритании, обсуждение возможности выхода из ЕС некоторых других участников – все эти события требуют нового осмысления. Было бы большим заблуждением считать глобализацию неудачным политическим проектом, который натолкнулся на объективные препятствия и обнаруживает теперь свою несостоятельность.

Глобализация — это название современного этапа мирового интеграционного процесса, который является естественным порождением рыночной капиталистической экономики, и история которого насчитывает более полутора сотен лет. Движение в этом направлении идет, несмотря на все политические потрясения, войны и революции — оно тесно связано с научно-техническим прогрессом и направлено на создание единого мирового хозяйства. С середины 80-х годов ХХ в. вектор развития мирохозяйственных связей стал настолько очевидным, что родился термин «глобализация», который в наше время стал расхожим понятием, обозначающим тесное экономическое взаимодействие и движение к хозяйственному единству разных стран.

Мировой интеграционный процесс начинался с превращения международной торговли, присущей промышленному капитализму, из эпизодического явления во влиятельный фактор мирового экономического развития. Следующим этапом стало международное движение капитала в растущих размерах, которое образовало новую линию экономических связей между странами. Очередной этап набрал силу после Второй мировой войны. В дополнение к перечисленному, стали расширяться прямые заграничные инвестиции. Они привели к созданию глобального производства, когда подразделения транснациональных компаний и их управляющие узлы расположены в разных странах мира, но действуют по единой технологии, в рамках единой стратегии, по единым правилам и нормативам. Глобальное производство связывает отдельные страны в общую хозяйственную систему на качественно новом уровне. Уже более трети объема международной торговли приходится на поставки деталей, узлов, комплектующих из одних стран в другие, то есть, по сути, на межцеховые поставки в рамках глобального завода или фабрики.

Наконец, венцом этой постройки становится формирование и быстрое развитие мирового финансового рынка, который обеспечивает глобальное развитие экономики посредством распределения финансовых ресурсов в мировых масштабах на условиях конкуренции, надежности и экономической выгоды.

Лидерами и генераторами мирового интеграционного процесса выступают развитые страны, за которыми активно двигаются «преследователи» из группы развивающихся стран, применяющие модель догоняющего развития. В рамках мирового интеграционного процесса действуют региональные интеграционные группировки — ЕС, НАФТА, АТЭС и другие, где отмеченные выше стихийные процессы стали объектом целенаправленного политического управления со стороны стран-участниц. Там, где в наибольшей степени созрели экономические условия и в конструктивном направлении действуют управляющие органы, наблюдаются существенные успехи.

Вместе с тем, интеграция оказалась далеко не гладким и беспрепятственным продвижением к единому всемирному хозяйству. Так, в ЕС на обычные циклические кризисы накладываются трудности из-за неурядиц в некоторых странах, отстающих по уровню развития от лидеров. Масштабный взгляд на проблемы европейской интеграции позволяет прийти к выводу, что интеграционные процессы подошли здесь к такому рубежу, когда их дальнейшее продвижение требует перехода на качественно новый уровень централизованного управления за счет урезания национального суверенитета. Многие члены сообщества оказались к такому шагу не готовы, примером чего и стал брексит. Теперь европейская интеграция, по-видимому, вступила в долгий этап дальнейшей «притирки» национальных хозяйств, и новый прорыв случится нескоро, но и распада ЕС ждать не следует.

Переориентация США на приоритет внутреннего рынка как генератора роста и «увязание» ЕС в полосе неурядиц создает ситуацию, когда центр мировых интеграционных процессов перемещается в Азию, и роль лидера может взять на себя Китай.

О претензиях Китая на более активную роль в мировых интеграционных процессах свидетельствует выступление председателя КНР Си Цзиньпина в январе 2017 г. на форуме в Давосе. Китайский лидер, явно намекая на намерение США выйти из ТТП, призвал мировых лидеров не отказываться от глобализации из страха перед ее негативными эффектами и «не запираться в темной комнате протекционизма».

По-видимому, дальнейшая судьба несостоявшегося партнерства и оставшихся там после ухода США 11 стран (Австралии, Брунея, Вьетнама, Канады, Малайзии, Мексики, Новой Зеландии, Перу, Сингапура, Чили и Японии) будет решаться с участием Китая. (Напомним, что первоначально членство Китая в ТТП не предполагалось). Однако, несмотря на привлекательность этого проекта для Китая, он выглядит второстепенным на фоне ряда масштабных шагов, которые эта страна предпринимает для усиления своего влияния в мировой экономике. Это создание Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ) и особенно инициатива «Одного пояса, одного пути» — «Нового Шелкового пути» («Экономический пояс Шёлкового пути» и «Морской Шёлковый путь XXI века»).

Инициатива «Один пояс, один путь», выдвинутая в 2013 г., — это новая глобализация по-китайски. Прокладка ряда железнодорожных маршрутов, рассчитанных на века, ориентирована на вовлечение в новую систему сотрудничества развитых и развивающихся стран Европы и Азии, включая Россию и ее партнеров по ЕврАзЭс. Ее цель — не только транспортное сообщение. Замысел значительно масштабнее — это создание благоприятной в понимании Китая мировой среды для торговли и экономического сотрудничества. Китай добивается облегчения правил международной торговли, снижения торговых пошлин, создания особых экономических зон (в том числе и вдалеке от Китая — например, в Центральной Европе). Для Китая это очень выгодно, поскольку облегчает доступ китайских товаров на рынки. Используя заминку в глобальной экспансии США, Китай сможет упрочить свои позиции мировой промышленной и торговой державы. Поэтому проект «Нового Шелкового пути» приобретает огромное стратегическое значение.

 «Экономический пояс Шёлкового пути» намечает прокладку трех экономических коридоров, проходящих по Евразии: Северный коридор (пройдет из Китая через Центральную Азию и Россию в Европу. Его составной частью станет скоростная магистраль Москва–Казань, за которой последуют другие участки), Центральный (из Китая через Центральную и Западную Азию к Персидскому заливу и Средиземноморью) и Южный (из Китая через Юго-Восточную Азию в Южную Азию и регион Индийского океана).

Проект «Морского Шёлкового пути XXI века» включает создание двух морских маршрутов. Один ведет от побережья Китая через Южно-Китайское море в Южно-Тихоокеанский регион. Другой должен соединить приморские районы Китая с Европой через Южно-Китайское море и Индийский океан.

В китайской прессе сообщается о четырех международных проектах скоростных железных дорог. Идет работа над проектом дороги, которая пройдет от северо-востока Китая через Сибирь, затем по тоннелю под Беринговым проливом, далее — через Аляску и Канаду на основную территорию США. Протяженность магистрали под названием «Китай-Россия плюс Америка» составит 13 тыс. км, это примерно на 3 тыс. км длиннее Транссиба. Время в пути составит два дня при средней скорости движения 350 км/час.

Другой проект — магистраль от Лондона через Париж, Берлин, Варшаву, Киев и Москву. В Москве предполагается разделить ее на две ветки, одна из которых пойдет в Китай через Казахстан, а вторая — через Транссиб и Восточную Сибирь.

Третий проект намечает железную дорогу от г. Урумчи на западе Китая через Казахстан, Узбекистан, Туркмению, Иран и Турцию в Германию.

Четвертым проектом предусматривается строительство линии от г. Куньминь на юго-западе Китая до Сингапура. Эти проекты находятся на разных стадиях разработки.

Очевидная техническая сложность и дороговизна прокладки указанных магистралей говорят о том, что Китай рассчитывает свою экономическую стратегию на несколько десятилетий вперед. При этом очевидна стратегическая важность для Китая сухопутных транспортных путей через территорию России. Сам этот факт указывает на то, что Китай планирует долговременное прочное сотрудничество с Россией, обеспечивающее ему возможность выстраивать стратегию на длительную перспективу. Это позволяет и России формировать на десятилетия вперед стратегию своего сотрудничества с Китаем. 

Михаил ПОРТНОЙ, д.э.н., профессор, руководитель Центра внешнеэкономических исследований Института США и Канады

Если представить мировой интеграционный процесс в виде предельно упрощенной схемы, он будет выглядеть в виде четырех ступеней роста: мировая торговля, мировые кредиты, мировое производство на базе прямых заграничных инвестиций, мировой финансовый рынок.

Цель китайской инициативы «Один пояс, один путь» — не только транспортное сообщение. Замысел значительно масштабнее — это создание благоприятной в понимании Китая мировой среды для торговли и экономического сотрудничества.

Интеграция оказалась далеко не гладким и беспрепятственным продвижением к единому всемирному хозяйству

Европейская интеграция вступила в долгий этап дальнейшей «притирки» национальных хозяйств, и новый прорыв случится нескоро, но и распада ЕС ждать не следует

Более трети объема международной торговли приходится на поставки деталей, узлов, комплектующих из одних стран в другие, т.е. на межцеховые поставки в рамках глобального завода или фабрики.

Центр мировых интеграционных процессов перемещается в Азию, и роль лидера может взять на себя Китай